Заклание

Когда все расселись у огня, первым заговорил его хозяин Стейно. Он напомнил, что природа их родины скудна, что пруссы постоянно испытывают трудности и никогда не наедаются досыта. Что их родные земли, которые в основном представляют собой болотные топи, не в состоянии прокормить всё население, которое, конечно, и так малочисленно.

«Печали наши не измерить, - вещал ещё Стейно. - Одна надежда – на милость богов. Только они могут по благости своей снизойти на нашу землю и защитить народ свой от голодной смерти. Но для этого нам надо научиться почитать их». 

Люди слушали Стейно, опустив головы, заворожено глядя на огонь, пожиравший сухие ветки, и души их наполнялись религиозным экстазом. «Назови имя того из нас, кто должен послужить богам и племени своему!» - наконец произнёс один прусс. 

«Его имя – Тирско - заявил Стейно. Он – 13-летний пастух-сирота, который пасёт моих коз. И то, что я сейчас жертвую им, говорит о моей преданности богам и истинной любви к своему народу!»

«Нет!» - закричало сердце сироты, когда он услышал своё имя. Но религиозный восторг делает людей чёрствыми к ближним своим, поэтому никто не вымолвил в защиту мальчика ни слова.  

Когда на землю сошёл бледный рассвет, Тирско спустился к реке. И там, у берега, глядя на сухие стебли, мучимые ветром, он вспомнил всю свою жизнь. Жилище хозяина, сооруженное на каменном венце, представляющее собой сруб овальной формы, крытый соломой. В центре которого всегда горел огонь, поэтому дым выедал глаза, а стены пропитались копотью. 

Чёрную змею с короткими лапами и красным гребешком на голове, живущую в хате. Когда на земляной пол ставили миску молока, змея с шипением выползала, и все тихо тогда сидели на лавках и с благоговением смотрели на неё. 

А ещё перед глазами сироты всплыл чёрный жертвенный козёл, которого он когда-то пас. Хоть Тирско и враждовал с этим козлом, но всё равно его было жаль. Помнится, хозяин привёл животное в сарай, куда женщины уже принесли заранее приготовленное тесто. Хозяин говорил тогда о добродетели, о богах и об их благости. После чего люди упали на колени и пели богам гимны. А потом козла закололи. Кровью его окропили сарай, дали каждому попить и ещё налили кровь в посудинки, чтобы дома дать животным и тем самым предохранить их от болезней.

Тирско крови не пил, вспоминая мучения козла перед смертью, но зажаренное мясо его всё-таки ел. Ел и лепёшки. Их сырыми кидали через огонь мужчины до тех пор, пока они не испеклись. 

Но самым страшным воспоминанием был для Тирско ритуал заклания, совершённый сородичами два года назад на кольцевом вале городища, что в дне пути от их деревни. Там, в специальных ямах, вершились людские жертвоприношения. Хозяин взял тогда и Тирско на этот обряд. 

4-метровые деревянные трубы, обёрнутые берёзовой корой, оповестили округу о том, что жертва готова. И тогда на холм привели юношу-пастуха, худенького, лёгкого, как воробьиное перо. Ему у всех на глазах отрубили голову, а кровь собрали и потом, добавив в воду, пили... 

…Вот так же сегодня будут пить и его кровь. Кровь Тирско. Мальчик посмотрел на сизое бегущее небо: а может, он увидится скоро со своими родителями, которых он не помнит? Может, это они, видя, как он одинок и беззащитен, позвали его к себе? Чтобы, встретившись, наконец-то обрести покой и счастье?