Где находился сад для коней, каким видели правосудие кёнигсбержцы, почему музыка уступила место древностям, как сумели разместить медвытрезвитель во дворце, рассказывает новая экскурсия «Гражданина»
Идея — Алиса КОСТЕНКО, Обработка Юлии ЯГНЕШКО
Улицу Клиническую, которая сегодня проходит вдоль правого берега Нижнего пруда, легко узнать и на довоенной карте города. Правда, тогда она проходила сразу по двум улицам: начиналась от замка с Vorderrossgarten (Ближний Россгартен) и где-то на пересечении с нынешней Нерчинской перетекала в Hinterrossgarten (Дальний Россгартен).
Россгартен — это небольшое общинное поселение, которое появилось на восточном берегу Замкового пруда на рубеже XIII-XIV веков. Тогда здесь находились луга для выпаса лошадей. Отсюда и название поселения «конный сад» (в переводе с немецкого «росс» - конь, «гартен» - сад).
Уже в последней четверти XVI века поселение имело собственную печать и даже суд, а в середине XIX века его территория влилась в центральную часть Кёнигсберга, окружённую прочным вальным поясом.
После войны улицу назвали Клинической. Конечно, благодаря целому комплексу медицинских клиник, который здесь размещался.
Вооружённое правосудие
На территории, где сегодня работает телерадиокомпания, находилось сразу два храма. В начале XVI века тут построили церковь Святого Креста. Но существовала она недолго - вскоре её превратили в литейный завод, а потом и разобрали.
В 1701 году по проекту Иоганна Арнольда Неринга на этом месте возвели реформаторскую церковь, которую через сто лет переименовали в Крепостную кирху Кёнигсберга (Бург-кирха). Кстати, первый камень в мае 1690 года заложил лично курфюрст Фридрих. (Об этом событии рассказывала специальная табличка в фундаменте.)
В 1724 году мастер Йозуа Мозенгель изготовил для кирхи орган, а ещё через три года здесь установили портал ворот, на котором возвышались три женские фигуры из песчаника. Центральная, с мечом в левой руке, символизировала Правосудие, а рядом располагались Милосердие и Любовь. Увы, война не пощадила это добротное здание, его убранство выгорело и в 50-х руины взорвали. Последнюю уцелевшую стену снесли в 1969 году.
Городской зал
А вот концертный зал Кёнигсберга мы и сегодня можем видеть практически в первозданном виде. Сегодня это здание областного историко-художественного музея.
Музыкальная жизнь в городе в конце XIX века бурлила. Но концерты проходили то в Оперном театре, а то и в здании биржи. Поэтому в 1912 году на живописном берегу Замкового пруда, где любили гулять горожане и устраивались праздничные мероприятия и фейерверки, было решено строить специальный концертный зал — Штадтхалле.
Проект внешне простой и значительной постройки разработал берлинский архитектор Рихард Зеель: строгие классические формы, фигурная крыша, балконы над порталами.
А вот с дорогой к залу вышла неувязка. Плотная застройка не позволяла устроить достойный проезд. Тогда зал немного «подвинули» фасадом, он стал несимметричным, но зато к нему смогли подвести дорогу для конных экипажей и автомобилей.
Главный вход находился в северной части здания: три массивные деревянные двери чередовались с колоннами, на которых стояли скульптуры, а повыше, на уровне третьего этажа, располагались барельефы «Поющие маски» (автор - Лотар Зауэр).
На первом этаже работало кафе с террасой, откуда открывался отличный вид на пруд. Лестницу, ведущую к воде, украсили скульптурной композицией Вальтера Розенберга: две девочки играли с козликом (сегодня в зоопарке можно увидеть другую его работу — мальчик со львятами).
На второй этаж вели четыре лестницы, где находились три именных зала: огромный «Кроне зал» - на 1600 мест (названный в честь почётного гражданина Кёнигсберга Теодора Кроне), малый «Керте зал» (в честь обербургомистра) и помещение для камерного исполнения музыки. Последнее нарекли в честь фабриканта и основателя восточно-прусской консерватории Карла Юлиуса Гебауера, который пожертвовал значительные средства на постройку Штадтхалле.
Интерьер был богато украшен живописными полотнами, скульптурами и панно. Настоящей изюминкой стала сцена малого зала: она была устроена в виде восходящих ступеней и каждому зрителю было хорошо видно, что на ней происходит.
В Штадтхалле практически ежедневно выступали различные музыкальные коллективы и симфонический оркестр, а также проходили встречи с писателями, учёными, политиками и путешественниками.
Во время Второй мировой войны здание отдали под военный госпиталь, а во время пожара после бомбёжек в августе 1944 года зал выгорел и оставался в таком печальном состоянии до 1981 года.
Затем его решили восстановить. Автор проекта – калининградский архитектор В.Г. Еремеев сохранил зданию исторический облик, но внутри оно было перестроено под музей с экспозиционной площадью в 3,5 тысячи кв. м.
14 сентября 1991 года музей был открыт и сегодня хранит рыцарские доспехи, топор из рога лося, монету достоинством в 1 биллион марок, находки из прусских поселений и могильника Альт-Велау - украшения и амулеты. Здесь можно увидеть макет острова Кнайпхоф, скульптуры и рельефы с надгробных памятников герцогу Альбрехту и его жене герцогине Доротее. А одна витрина демонстрирует уцелевшие экспонаты коллекции музея «Пруссия» из Королевского замка.
Кстати, перед главным входом в музей сегодня установлена современная достопримечательность - электронное табло, которое отсчитывает дни до 100-летия окончания Первой мировой войны. Ведь наша область - единственная территория России, где шли бои.
Вытрезвитель вместо дворца
Сегодняшнюю прогулку мы закончим у дома №65. В советские времена здесь находилось ОВД Ленинградского района, медвытрезвитель, прокуратура и т.д. А до войны - комендатура гарнизона Кёнигсберга.
Здание построили в конце XIX века на месте старого дворца губернатора Пруссии, коменданта города, фельдмаршала и герцога Фридриха Людвига фон Хольштейн-Бека.
Фасад оформлен в новом романском стиле, отделан клинкерным кирпичом песочного и коричнево-красного цветов, декорирован барельефами с орлами. Два высоких входных портала украшены медальонами в виде голов древних богов войны Марса и Афины.
К сожалению, после пожара десятилетней давности здание полузаброшено, а о планах по его восстановлению ничего не слышно.