В центре Берлина артиллеристы выкатилиорудие на открытую площадку.Застрочил фашистский пулемёт, несколько пуль прошило шинель Михаила Попова.
Но он успел точным попаданием уничтожить пулемёт и тяжёлое орудие немцев
О своём отце, Михаиле Абрамовиче Попове, написал в редакцию «Гражданина» его сын Александр, который живёт в Новосибирске. О том, что Михаил Попов, 21 года от роду, простой паренёк из села Лобино Новосибирской области, к моменту продвижения наших войск к границе Восточной Пруссии считался уже опытным бойцом. Наводчик 45-мм противотанкового орудия, а затем 76-мм пушки ЗИС-3.
С боями прошёл от Москвы до Калуги, где летом 1942-го попадал под многодневные бомбёжки, побывал весной 1943 года в окружении под Харьковом, участвовал в форсировании Днепра, освобождал Украину, Белоруссию, Польшу.
А в сентябре 1944 года измотанным непрерывными боями в Белоруссии и Польше бойцам приказали наступать на Гумбиннен (Гусев).
Кричали от ужаса
Таких мощных укреплений, да ещё в таком огромном количестве, по рассказам Михаила, он ранее нигде не видел. Взяв один, казалось, непреодолимый рубеж, приходилось прорываться ко второму, третьему…
Каждый метр земли Восточной Пруссии пропитывался кровью наших солдат. Пополнение прибывало регулярно. Но очень скоро число полков вновь и вновь сокращалось до 250-300 человек вместо 2000 на момент доукомплектования.
Страшная битва разразилась под Гумбинненом в конце сентября
1944 года. Немцы стремились всеми силами не допустить продвижение Красной Армии к Кёнигсбергу. Они перебросили сюда дополнительные резервы, в том числе парашютно-танковую дивизию люфтваффе «Герман Геринг». (Да, именно так — парашютно-танковую. Была такая.) «Герман Геринг» формировался на добровольных началах. Претенденты проходили суровый отбор: арийское происхождение, 18-25 лет, рост не менее 168 см, преданность Гитлеру, кроме того, они не должны состоять в браке и не должны иметь приводов в полицию. Не удивительно, что воевали такие парни люто.
Более 50 танков и бронетранспортёров с десантом атаковали в сентябре пехоту 20-го Брестского стрелкового корпуса, а точнее, участок 143–го гв. стрелкового полка 48-й
гвардейской стрелковой дивизии.
«Перед тобой не одна, а десятки целей, - вспоминал наводчик орудия Михаил Попов. - При этом фашистские танки с полным боекомплектом, а твоя пушка и пехота на открытой позиции и снарядов-то чуть-чуть. Но наша стрелковая рота не оставила своих рубежей, и 12 часов мы бились в окружении, пока не восстановили положение».
Ветеран говорил, что было страшно, да так, что хотелось кричать от ужаса. Но невзирая на вражеский обстрел, на падающие бомбы, он, быстро вращая поворотный и подъёмный механизмы пушки, поймал в перекрестие панорамы первый фашистский танк. Нажал на спусковой рычаг и - танк загорелся! После мгновенной перезарядки метким выстрелом он уничтожил второй танк. И вот на его расчёт несётся третий «тигр». Снова выстрел! Попал!
Вообще в ближнем бою можно успеть сделать всего 3-4 выстрела, поэтому так важно быстро подбить танк. Если же не получалось, то фашисты прицельно накрывали артиллерийскую позицию из своих 88-мм танковых орудий.
Когда впереди расчёта Попова горело уже несколько подбитых им танков, в том числе три «тигра», вражеские снаряды стали рваться рядом с орудием. От дыма и разлетающихся во все стороны масс земли потемнело. И вот взрывной волной пушку подбросило в воздух и она опрокинулась. Артиллеристов разбросало по сторонам, Попова контузило. И оказался он в ямке вместе с несколькими ранеными бойцами.
Когда очнулся, увидел, что фашистский танк въехал на позицию его орудийного расчёта и, крутясь волчком на одном месте, давил нашу пушку, зарываясь всё глубже в землю. С каждым мгновением расстояние от ямки, где залегли бойцы, до гусениц танка неумолимо сокращалось. Но, видимо, решив, что передавил всех, «тигр» двинулся дальше...
Многие артиллеристы 143–го гвардейского полка погибли в тот день на своих позициях вместе с орудиями. Это был последний подвиг простых советских ребят.
Михаил Попов чудом тогда остался жив, и в свои 20 лет получил орден Отечественной войны I степени.
Враги выбиты. Враги остались
От залива Фришес Хафф (Калининградского) бойцы 48-й гвардейской стрелковой дивизии до станции погрузки шли пешком. Казалось, немцы выбиты из Пруссии, всё страшное позади. Но, как оказалось, в тылу таился ещё один враг – фашистские мины.
Однажды, находясь на марше, Михаил Попов запрыгнул на подножку автомобиля, чтобы задать вопрос командиру. Через мгновение взорвалась мина. Осколки продырявили ему голенища сапог и оставили на ногах резаные раны. Офицеру же, находившемуся в кабине с противоположной стороны, оторвало ноги.
А дивизия всё шла и шла на запад. Причём, ночами.
Дамбы, мосты, дороги — всё взрывали немцы при отступлении. Железнодорожные пути они курочили так: закрепляли устройство в виде плуга в последнем вагоне и ломали шпалы.
Были у фашистов в ходу и другие гадости - то гранату привяжут к ручке, то груду велосипедов заминируют.
Однажды зашли наши солдаты в пустующий дом погреться, обрадовались: камин заполнен поленьями. Разожгли его. Вдруг в камине что-то зашипело и со свистом стало разлетаться по сторонам. Оказалось, фрицы вместе с дровами накидали в камин патронов, которые стали взрываться, раня наших бойцов.
Как пал Берлин
В то время, когда танкисты Павла Рыбалко пробились к Берлину, пехота сильно отстала - пришлось догонять танки самостоятельно, непрерывно вступая в бой с разрозненными гитлеровскими частями, выходящими из окружения. В один из таких дней фотокорреспондент сделал снимок расчёта Михаила Попова.
И вот ранним утром 24-го апреля гвардейцы 48-й дивизии на лодках и плотах, под ураганным огнём фашистов, форсировали Тельтов-канал. В ходе рукопашного боя
захватили плацдарм и приступили к уличным боям.
Часто фашисты, пропустив нашу пехоту и танки вперёд, открывали огонь им в спину. Массово использовали ручные гранатомёты. Стреляя с балконов или из окон верхних этажей, легко поджигали наши танки и самоходки.
Артиллеристы помогали пехоте уничтожать ДОТы, засевших в подвалах пулемётчиков, проделывать проходы в стенах зданий, чтобы облегчить им продвижение вперёд.
Чем ближе к Рейхстагу, тем чаще встречались остервенелые эсэсовские подразделения. В просветах аллей Тиргартен Парка уже виднелся его купол, но вдруг бойцы дивизии стали попадать под обстрел своих же штурмующих
частей. И Ставка скомандовала развести войска.
30 апреля 1945 года на одном из перекрёстков центральной части Берлина штурмовой отряд остановило яростное противодействие гитлеровцев. Чтобы не подвергать крайней опасности весь состав орудийного расчёта, требовались добровольцы. И Михаил Попов
вызвался вступить в открытую дуэль
с сильным, имеющим преимущество, противником.
Артиллеристы решительным броском выкатили орудие на открытую площадку. Застрочил фашистский пулемёт, несколько пуль прошило шинель Михаила. Но он успел точным попаданием уничтожить пулемёт и тяжёлое орудие фашистов. Штурм на этом участке продолжился.
За такой подвиг наводчика орудия Михаила Попова и замкома Александра Ухова наградили орденами «Славы».
Автограф на Рейхстаге
А 3-го мая 1945 года в Берлине установилась непривычная тишина. Зачехлив пушки, красноармейцы пошли посмотреть город. Дошли до Рейхстага и расписались на его стенах. Оставил там свой автограф и Михаил Попов.
Чуть позже командование обратилось к бойцам с призывом разыскать сбежавшего, как казалось тогда, Гитлера. За поимку обещали представить к званию Героя Советского Союза. Гитлера, конечно, никто не нашёл, но некоторым жителям Берлина, смахивающим на фюрера, всё же пришлось побывать в комендатуре.
И вот, через несколько дней весь мир, ликуя, отмечал Победу над фашистской Германией. А бойцы 48-й гвардейской дивизии, ломая сопротивление врага, вместе с танками Павла Рыбалко, устремились на помощь восставшим в Праге...
Михаил Абрамович Попов родился в селе Лобино Краснозёрского района Новосибирской области 10 ноября 1923 года. Воевал с зимы 1941 года. Был наводчиком 45-мм противотанкового орудия, а затем 76-мм пушки ЗИС-3.
С боями прошёл от Москвы до Берлина, освобождал Прагу, подбив множество вражеской бронетехники.
Награждён орденами Славы, Великой Отечественной войны I степени, медалями «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги».
Вернувшись с войны (в 1947-м году), Михаил Попов посвятил себя учительской работе.