Спасательный плотик то взмывал на гребне волны, то исчезал из виду. Капитан Мухин подвёл свой огромный транспорт «Финский залив» к нему буквально впритык, и боцман, обвязанный концом, уже был готов спускаться к терпящим бедствие. Но тут из лючка плотика показался человек и жестами попросил, чтобы бросили штормтрап. И вскоре все три моряка с утонувшего английского бота сами поднялись на борт
Юлия ЯГНЕШКО
Отец Жени, Илья Константинович Мухин, был потомственным рабочим-путиловцем. В революцию стал большевиком, а когда на заводе построили бронепоезд — помощником его командира.
Служил хорошо. За заслуги даже предложили на выбор - орден Красного Знамени или кожаный костюм.
«Ходили тогда ободранные, и отец не устоял! - смеётся Евгений Ильич. - Взял фуражку, тужурку, галифе и сапоги».
В конце Гражданской войны под Днепропетровском на бронепоезд поступила комсомолка Полина, которую прислали ликвидировать неграмотность среди бойцов. Она!
Поженившись, Илья и Полина, стали кочевать по стране — его всё время переводили по партийной работе. Поэтому старший брат Николай родился в Питере, а Женя уже под Ростовом.
«В нашем городке Средний Егорлык был конный завод, где выращивали лошадей для армии. А мальчишки катались на них к водопою и обратно. Однажды приехал сам Будённый. Поблагодарил рабочих и нас, мальчишек, - за выездку».
С тех пор Женя не снимал с головы будёновку, мечтал о кавалерии. Но отца перевели в Геленджик, мальчик увидел море и бесповоротно решил — буду моряком!
Сквозь огонь
В 1938 году отец погиб. Из Белоруссии, из Житковичей, где теперь жили Мухины, его снова переводили на юг. Он отправился обустраиваться, а его автомобиль упал в пропасть...
Мама не поверила. В те времена люди часто пропадали. И она поехала, добилась, чтобы вскрыли могилу, убедилась, что это он, и вернулась с горстью земли...
Война началась тихо. Немецкие самолёты обходили их городок стороной, стремились к узловой станции. Но на обратном пути каждый раз какой-нибудь «шутник» пикировал без стрельбы, пугая людей.
Потом потянулись эвакуированные. На вокзале повсюду валялись чемоданы и узлы. Людей ещё сажали в теплушки, а вещи уже не брали - некуда.
Уехали и Мухины. Добрались до Урюпинска. А в 1942 году, когда фронт подкатился, их отправили в Сталинград.
«Стоишь на крыше вагона, - рассказывает Евгений Ильич, - а сколько глаз видит — вся степь забита отступающими. Люди, скот, телеги...»
Из Сталинграда уезжали вместе с детским домом, где мама стала воспитателем. Дети неспешно шли с глобусами и указками к пристани, когда судно уже отдавало концы. Еле успев заскочить на палубу, Женя оглянулся и увидел, как из-за горизонта выдвигается тёмная туча. Это немецкие самолёты летели бомбить город. Всё загорелось, топливо хлынуло в Волгу, а их судёнышко стало пробиваться сквозь огонь...
В охапку и на СРТ
В Астрахани детей поместили в карантин. Еды не было. Несколько самых слабых даже умерли от голода... Потом на другом берегу реки появились браконьеры. Они пороли брюха осетрам, брали икру, а тушки выкидывали в воду. Дети просили бросить им, но те и ухом не вели.
Зато мальчишки, наконец, сообразили, нашли бечёвку и гвозди для крючков, стали ловить сами и спасли всех.
Если в Урюпинске Жене довелось убирать урожай, а весной сеять, то в Астрахани он работал в рыбацкой бригаде. Рыбы было много, иногда попадались осетры. Их держали в притопленной барже, а когда набиралась партия, отправляли заграницу, выручали валюту для страны.
В 1948-м году, уже отучившись в спецшколе военно-воздушных сил и училище морской авиации, Женя убедился, что в небо его не тянет. Тянет в море! И поступил в клайпедское мореходное училище на судоводительское отделение. А в мае 1951 года среди 15 первых выпускников-штурманов приехал на работу в Калининград.
«Про город ничего мы не знали, - говорит Евгений Ильич. - Приехали. Привокзальная площадь развалена. Прошли весь Ленинский проспект — одни развалины. Прошли оба моста (сейчас на их месте эстакадный) и тогда только стали попадаться коробки домов, правда, выгоревшие. Добрались до ул. Чайковского. Тогда «Балтгосрыбтрест» был в здании роддома №4. Оттуда на грузовике повезли нас в Управление экспедиционного лова, что было на Правой набережной. Людей не хватало, поэтому как узнали, что мы уже выпускники, а не на практику, набежали капитаны. «Этот мой! Пойдёт третьим штурманом!» - схватил меня один и потащил в кадры. Завёл в трамвайный вагончик: пол вагончика - отдел кадров, остальное - диспетчерская. Отпустил лишь тогда, когда дали направление на его судно. Это был Гуценко Иван Михайлович, капитан СРТ-160. С ним я и сделал первый рейс».
Справился даже с цунами!
Отработав 9 лет на СРТ и став капитаном, Мухин перешёл на плавбазу «Александр Попов». Правда, этот польский лесовоз ещё надо было приспособить, ведь экипаж негде было даже разместить. И Мухин чертил, надстраивал каюты, рационализировал.
В 1965 году был назначен на плавбазу «Иван Фёдоров», а после него - на транспортный рефрижератор «Финский залив».
Все экипажи этих мощных кораблей становились коллективами коммунистического труда, а значит, лучшими по дисциплине, плану, технике безопасности, экономии и т. д.
Мухин первым отважился во-зить мороженую рыбу без мощной рефустановки. И первым освоил пакетированную погрузку автопогрузчиками, освободив матросов от каторжного труда, когда за несколько часов нужно на руках перенести по 20 тонн (!). Постепенно его метод внедрили на всех транспортах.
И даже, встретившись в океане с цунами, он выстоял. Правда, думает, что тогда помог Бог. Жена, во всяком случае, уверена.
Прыжок в судьбу
1956 год. Женя в Одессе. Ему 27 лет и он приехал погостить к брату.
Всё, как в песнях и фильмах: Дерибасовская, Приморский бульвар, знаменитая лестница и Дюк.
До пляжа добраться не успел. С пирса заметил девушку: вода до подбородка, а она не плывёт... Вот-вот захлебнётся!
- Вы тонете? - прыгнув к ней прямо в одежде, спросил Женя.
Оказалось, просто стоит. Потому что плавать не умеет.
- Подождите, научу! - И он выбрался на берег, чтобы раздеться.
Обернулся, а она уже вышла из воды и присела рядом с мужчиной и малышом.
У неё семья...
Да, подтвердила Лариса - папа и племянник. А сама она — студентка ВГИКа. И сердце её свободно.
Они переписывались 2,5 года. И виделись за это время ровно 52 дня. Он считал каждый! А потом Лариса приехала в Калининград и они расписались в ЗАГСе Сталинградского района, чтобы провести вместе всю жизнь.
57 лет уже рядом, вырастили сына - он стал капитаном, и дочь — она вышла замуж за капитана, а теперь готовятся к Бриллиантовой свадьбе.
Море ошибок не прощает...
Первое капитанство Мухина состоялось на СРТ-4171. Ловили ещё дрифтерным способом — сетями. Тяжело — не то слово.
Шторм за штормом, а тут синоптики обнадёжили — стихает. Ну и «выбросили» 70 сетей. А море возьми да и разыграйся! Но надо сети выбирать.
В самый разгар работы, когда все наверху, вдруг резкий крен. Палуба ушла под воду, зачерпнула конкретно, а волна ещё добавила.
Выглянул Мухин из рубки и видит: четверо рыбаков плывут саженками. Неожиданно оказавшись в воде, они решили, что их выбросило за борт. А тут вода слилась и ребята дружно «сели на мель» животами.
Когда в рубку прибежал старпом, которого спящим выбросило из койки, Мухин рванул на палубу. За бортом вроде никого нет. Зато под траловой лебёдкой в немыслимых позах ещё несколько человек с шишками и ссадинами. Но живые!
Последняя ракета
«Финский залив» - отличный корабль: груза берёт 14 тонн, скорость даёт 18 узлов, рефустановка - до 28 градусов мороза. Для СССР его построили французы. Вот к ним и ходили на ремонт. А в тот раз направлялись в Дюнкерк.
- Ракета!
Как её заметил ночью в 11-балльный шторм вперёдсмотрящий Саня Кокунов — непонятно. Наверно, везучие там, в волнах.
Мухин отдал команду сменить курс и идти на помощь.
- Врубить прожектора! - приказал капитан, когда показалось, что судно добралось в район сигнала. Только куда их направлять?
И тут, как в кино, в луче прожектора на гребне огромной волны показался маленький плотик.
- Держать в луче! - уже не кричит, а рычит капитан, боясь, что тот снова сгинет в темноте.
Стараясь хоть что-то разглядеть, боцман Пресняков повис на планшире (через борт, - авт.) Есть! Вот он!
Спускаться в воду на выручку гибнущим боцману не пришлось. Они сами благополучно поднялись по штормтрапу. Эти трое англичан и вправду оказались везучими: их бот утонул всего за минуту, ракета, которую заметил советский матрос, была последней, а поблизости больше не было ни одного корабля...