Синоптики успокоили: вам ничего не угрожает. Но сверяя координаты своего траулера и центра урагана «Гервайс», капитан Поссе понял, что они ошиблись. У острова Маврикий «Великий ветер», как с китайского переводится слово «тайфун», обрушил на транспорт «Жемчужный» всю свою страшную силу...
Юлия ЯГНЕШКО
Фамилия Пете досталась шведская. Его предок попал в Россию после пленения под Полтавой войсками Петра Первого. Но видно обладал талантами — дали ему и службу в России и дворянство. Фамилия действительно проявила себя. Например, брат Петиного деда, Константин Поссе, стал академиком, написал известный учебник по дифференциальному и интегральному исчислению, отмечен в Большой Советской энциклопедии.
В детстве отец Пети любил подшутить над дворянским происхождением мамы, Александры Владимировны. Откроет дверь в её комнату и посылает сына, а тот громко так:
- Как поживаете, буржуазная интеллигенция?
Война застала семью в Россоши (Воронежская область), которую в июле 1942 года оставили немцам и итальянцам без боя. Вскоре на окраине появился лагерь для военнопленных, а в городе - повешенные. Как объясняла новая власть - партизаны и советские диверсанты.
«Во время оккупации было голодно, - вспоминает Пётр Алексеевич. - Мама нагрузит тележку вещами и идёт по деревням менять на продукты. А я научился кроликов разводить».
Через полгода и 9 дней в город снова ворвались танки. Уже наши, советские!
Помог академик
В победном 1945 году Петя поступал в Херсонское мореходное училище на штурмана. Экзамены сдал отлично. Но профессия предполагала выход заграницу, и его послали на мандатную комиссию, которая должна была решить, насколько 17-летний парень предан стране. А у него в биографии «чёрное» пятно — полгода в оккупации...
Пошептавшись, предложили зачислить на судоремонтное отделение. Но он-то мечтал о море... Неожиданная помощь подоспела от преподавательницы математики:
- Скажите, Поссе, а академик - это ваш родственник?
Другие рекомендации не понадобились, и Петра взяли на штурманское отделение.
«Малый вперёд!»
В 1950 году Пётр попал на стажировку на тральщик и полгода участвовал в разминировании Чёрного моря.
... На тральщике Т-921 испытывали экспериментальный трал. К нему прикрепили колосники, которые должны были срезать тросы, крепившие мины ко дну, чтобы те всплывали и взрывались.
«Начальство отправилось наблюдать на корму, а я дублировал командира боевой части на мостике, - рассказывает Пётр Алексеевич. - Вдруг закричали, руками замахали. Как назло, связи нет! Что делать? Даю команду: «Самый малый вперёд». Потом оказалось, что трос не подрезало и трал тащил мину на борт... А как двигатель заработал, струями воды от винта её и смыло».
Туман, туман...
Первое место работы - Балтийское пароходство, Ленинградский морской порт. Первый рейс - старшим матросом в Финляндию на перегон судна по репарации. В 1954 году — уже капитан малого плавания, через два года — дальнего.
«В то время работали больше на энтузиазме, - говорит Пётр Алексеевич. - Судно «Дмитрий Пожарский», где я был вторым помощником капитана, курсировало по линии Владивосток - Петропавловск-Камчатский. Брали 7600 тонн груза. Это несколько железнодорожных составов. А навигационное оборудование... Пароход трофейный, немецкий. Гирокомпас вышел из строя, радиопеленгатор дышит на ладан, эхолот не работает. А там такие туманы... Мы каждые две минуты давали гудок, чтобы встречные суда могли ориентироваться».
Сон в руку
В 1954 году Пётр стал капитаном шхуны «Сивуч». И сразу получил серьёзное задание — сопровождать во Владивосток плавдок. Его тащили паровые буксиры, а на шхунах везли топливо для них.
Рейс выдался неспокойным. В Аравийском море плавдок оторвался. 18 дней ловили! Потом месяц просидели в Сингапуре. (Это был тот момент, когда тайваньский флот захватил наш танкер «Туапсе» и суда, находящиеся в Сингапуре, не выпускали в море.)
Уже возвращаясь домой, возле архипелага Рюкю попали в ураган. Когда ветер стих, шхуна зашла в бухту. На всякий случай приказав держать двигатель наготове, Поссе пошёл отсыпаться. И приснилось ему, что снова шторм, и что его корабль сейчас выбросит на скалы...
Очнувшись, побежал на мостик. Старпома нет... А то, что ему только что снилось, происходит наяву!
- Полный ход от берега! - скомандовал он в машинное.
- В таком режиме двигателя хватит минут на десять! - кричит в ответ стармех.
Но справились. Спасли и судно и экипаж.
Съели Кука!
В одном из следующих рейсов Поссе, будучи старпомом, участвовал в перегоне ТР «Гвардейск». В команде оказался молодой литератор из Литвы, который пришёл набрать натурного материала о морской жизни.
Однажды на карте «салага» заметил пометку у острова Сокотра - не рекомендуется подходить ближе, чем на 20 миль. Что такое?
Ну как не подшутить? И Поссе на полном серьёзе поведал ему моряцкую байку. Мол, остров был английской колонией. Там поставили маяк. Но аборигены убили смотрителя и съели, а маяк разрушили. За такие дела англичане запретили заход на остров. Пусть, мол, каннибалы скорее съедят друг друга!
Надо было видеть лицо начинающего журналиста. Такая удача!
К вечеру рассказ был готов и автор понёс его радисту, чтобы передать в одну из газет. Но прежде — на визу капитану. И в предвкушении славы бедняга никак не мог понять, почему «кэп» чуть не умер от хохота.
Конечно, никаких людоедов не было. Просто местные жители не гнушались пиратством, и моряков предупреждали об опасности.
В эпицентре тайфуна
В «Мортрансфлоте» Пётр Алексеевич сделал 17 дальних перегонов, например, на Дальний Восток. Во время одного из них, в феврале 1975 года, у острова Маврикий, его РТМ «Жемчужный», который перегонял портовый буксир, угодил в лапы урагану «Гервайс».
... Судовые часы показывали полдень, но вокруг было темно, как ночью. Буря ревела, будто рядом самолёт запускал реактивные двигатели. И старший механик не вылезал из машинного отделения: если откажет рулевое или главный двигатель — каюк...
Невесёлые мысли одолели капитана. Болтанка - 42 градуса налево, столько же направо. Шлюпки не спустить — разобьёт. Плотики улетят. «Чем быстрее утонем, тем проще...»
Экипаж приуныл. Молчат ребята, но в глазах вопрос: «Что с нами будет?»
И тут сорвало рабочую шлюпку. Она носилась по палубе, билась об ограждение и неумолимо приближалась к надстройке.
- Приказать не могу, но надо поймать, - сказал Поссе старпому Гальперину.
Почти 40 минут четверо моряков ловили беглянку, и, наконец, вернулись с победой, получив в награду по стакану спирта.
Держались трое суток, а потом голубое небо стало прорываться сквозь тучи.
На счастье Рафаэля
В море есть правило: на несколько минут в районе каждого ровного часа радиоэфир замирает. Моряки вслушиваются: не раздаётся ли SOS? Не пищит ли сигнал срочности ТТТ? (Это не катастрофа, но тоже означает беду.)
Именно такой принял накануне Нового 1973 года радист плавбазы «Пограничник Леонов», которую перегонял Пётр Алексеевич:
- Испанскому транспорту требуется медпомощь! Аппендицит.
На счастье неизвестного иностранца у них на борту был врач, хирург из больницы водников Василий Павловский. 22-летнего моториста по имени Рафаэль переправили к себе и доктор шесть часов боролся с гнойным перитонитом.
А испанский капитан снова с просьбой: после операции сдайте моряка в порт Кейптауна (ЮАР), поскольку возиться с ним ни времени ни условий у испанского транспорта нет.
Вот так дела! Что делать? Дипломатических отношений с ЮАР у СССР не было, да и с Испанией не лучше... Неудивительно, что запросив у начальства разрешение на заход в порт, Поссе получил отказ: «Больного сдать обратно на испанский танкер. Заход Кейптаун запрещаю».
Значит, помрёт парень...
Думал-думал Поссе и... скомандовал идти в ЮАР. Рисковал, но во время пути минрыбхоз всё же разрешение дал. Пациента переправили на берег, сообщили его капитану, а тот прислал телеграмму, которую Пётр Алексеевич хранит и сейчас: «Благодарю вас, вашего доктора, ваших офицеров, вашу команду за эту гуманную помощь. Вы на деле доказали интернациональное братство моряков. Никогда не забудем. Счастливого плавания!»
Осталось только нагнать 12 часов хода. Начальство скидку на ЧП не делало. Зато Нептун помог - всю дорогу через Индийский океан судно сопровождал антициклон. Кругом шторма, а вокруг них — тишь да благодать!