Между современными Долгоруково и Дубровкой с сентября 1939-го по январь 1945-го находился концлагерь, который за неполных 6 лет стал печальным пристанищем для 162 тысяч военнопленных. Умерших свозили в местечко Кляйн Дексен (возле посёлка Нагорное Багратионовского района). Сейчас там интернациональное кладбище
Галина ЛОГАЧЁВА
«У меня имеется много документов о лагере Stablak Stalag IA, а также о жизни и страданиях советских военнопленных, фотографии лагеря и план кладбища», - писал в 1991 году 74-летний гражданин Бельгии Эмиль Тиммерманс, бывший узник указанного концлагеря, обращаясь в администрацию Багратионовского района.
Его письмо, озаглавленное им «История лагеря военнопленных Шталаг IА в Стаблаке» мы приводим ниже полностью, без сокращений. (Стаблак - ныне посёлок Долгоруково Багратионовского района, - авт.)
Мечты бельгийского солдата
«Сначала на севере Стаблака находился военный лагерь, построенный в 1933-34 годы для военных: казармы, госпиталь, жильё для военных полевой авиации, - писал бельгиец Эмиль Тиммерманс. - На юге были казармы истребительного полка. (Ныне это заброшенный военный полигон в Долгоруково, - авт.)
В сентябре 1939 года одну часть этого лагеря немцы решили переоборудовать в лагерь для военнопленных из Польши. Шталаг IА занимал 1/4 часть территории Стаблака, но за неполных 6 лет стал печальным пристанищем для 162 тысяч военнопленных. Первых военнопленных привезли из Польши: 39458 солдат, 36 офицеров, 1187 гражданских. Плохо одетых, плохо накормленных, их поселили в палатки.
Польские евреи, которые построили первые бараки, в апреле 1940 года начали строить центральный лагерь, который был 1000 метров длиной и 400 - шириной, его пересекала центральная дорога, на каждой стороне - 30 бараков, которые могли содержать максимум 6 тысяч военнопленных. С мая 1940 по июнь 1941 гг. руководил лагерем полковник. Он был очень жесток с военнопленными, особенно по отношению к евреям. С 1941 по 1944 гг. комендантом был полковник фон Пирш, более человечный (в меру возможностей), его заменили после покушения на Гитлера 20 июля 1944 г.
В Восточную Пруссию в лагеря IA и IБ переправили 80 тысяч французов, 100 тысяч русских, 23 тысячи бельгийцев, 40 тысяч поляков, 7 тысяч англичан и 12 тысяч итальянцев. Поляков - в сентябре 1939-го, бельгийцев - в мае 1940 г.,
французов — в июне-июле 1940, русских — с июля 1941, итальянцев - с сентября 1943 г.
Большое количество военнопленных отправляли работать - одних на фермы, других на заводы и стройки Кёнигсберган-Пиллау-Мемель под надзором часовых. Тех, кто пытался бежать и был пойман, отправляли в лагерь подо Львовом, где они обязаны были работать в карьере всё время, многие из них умирали от голода и изнурения.
Перед приходом советских войск, приблизительно в середине июля 1944 г., большое количество военнопленных многих национальностей должны были рыть траншеи в Литве под надзором часовых с автоматами, а согласно Женевской конвенции это запрещалось.
Счастливое известие о наступлении Советской Армии 19 октября 1944 г. вынудило нацистские войска отступать. Некоторые военнопленные убегали с ферм, и даже те, которые рыли траншеи под надзором СС и СА. В январе 1945-го поступила новость о наступлении советских войск, и я с двумя французами решил вернуться в лагерь, но мы узнали, что лагерь эвакуировали, и мы на маленьких санях направились к заливу, где немцы заставили нас делать переход в 12 км по льду.
Этот переход был очень тяжёлым и мучительным, по трещавшему льду, здесь мы увидели много смертей, особенно советских военнопленных, которых СС убивали за то, что они, поскользнувшись, падали. Полоса шириной в 4 км была усеяна убитыми.
Мы прибыли в концентрационный лагерь Штуттоф (Польша, к востоку от Гданьска, - авт.), пересекли Вистуле (Вислу), прибыли в Дантзик, где меня, наконец, освободила Советская Армия.
Далее пешком, на грузовике, на лошади, поездом мы добрались до Варшавы, затем до Люблина, на юг Польши, где Советская Армия открыла лагерь, чтобы нас собрать, мы здесь жили 4 недели, а 15 апреля, поездом, в оборудованных вагонах, нас везли до Одессы 8 дней, 2 недели - в Одессе, 5 мая нас посадили на английское судно, 10 мая нас, 45 человек, высадили в Марселе, 12 мая я нашёл свою семью в Льеже после 5-летнего отсутствия.
Будучи солдатом, я служил в полку, который охранял крепость в Льеже. Немецкая (фашистская) армия атаковала Бельгию 10 мая 1940 года. Меня взяли в плен 17 мая, после 6 дней ожесточённых боёв, интенсивной бомбардировки, после уничтожения всех наших артиллерийских орудий, после огромных потерь моих товарищей, в этот момент немцы заняли уже 3/4 Бельгии.
Вот немного истории одного простого бельгийского солдата, похожей на многие другие. Я очень благодарен мужественному советскому народу, перед которым я всегда в долгу и преклоняюсь. Я имел возможность много раз бывать в вашей стране, т.к. женат на русской. Я очень хочу вернуться в Волгоград, встретиться с товарищами на Мамаевом кургане, где немцы поняли проигрыш войны. Сейчас, когда мне 74 года, я мечтаю вернуться на то место, где мои товарищи: русские, поляки, французы и бельгийцы - погибли от рук нацистов.
Моё сегодняшнее желание - это то, чтобы ваша страна как можно быстрее стабилизировалась экономически и политически. Стабильность - это самое большое достояние народа».
Узники через полстолетия
Письмо Эмиля Тиммерманса в 1991 году попало к замглавы администрации Багратионовского района Валентину Маркову, а чуть позже в нашу область из бельгийского города Намюр приехал и сам Эмиль, бывший узник Stablak Stalag IA.
«Эмиль приехал в Калининградскую область, в Багратионовск, в 1991 году нелегально, так как регион наш был ещё закрытым, - вспоминает Валентин Марков. - Мы ездили с ним на интернациональное кладбище возле Нагорного, где в 1990-м году установили мемориал. А в 1992 году, на празднование 8-11 мая, разрешили прибыть к нам и делегации из Бельгии. Это были узники Штаблака. Они много лет мечтали приехать сюда и отдать дань уважения своим друзьям, которые находились с ними в лагере и погибли. После парада 9 мая в Багратионовске мы поехали на интернациональное кладбище. Сделали там фото на память.
А в 1993 году нас пригласили на встречу в город Намюр на церемонию увековечения памяти жертв концлагеря Stablak Stalag IA. И мы, представители Багратионовского горисполкома, участвовали в этом мероприятии».
Валентину Николаевичу Маркову подарили тогда юбилейные медали бельгийского общества бывших военнопленных, узников концлагеря Шталаг IА и его филиалов. Медали эти также вручались и представителям других государств, участвовавшим в церемонии.
Каждому своё
Валентин Марков с тех пор бережно хранит памятные фотографии с запечатлёнными на них бывшими узниками Stablak Stalag IA. 
А ещё он принёс в редакцию «Гражданина» две книги Марселя Мейкенса, бывшего бельгийского военнопленного, заключённого этого лагеря, которые тот подарил ему в 1992 году. В них подробно описаны все концлагеря Восточной Пруссии, приложены карты, схемы, фотографии, документы, воспоминания узников каждого лагеря и его филиалов.
Что касается Stablak Stalag IA, то с 1941-го по 1943 годы в нём в том числе находились и советские военнопленные, которые содержались в гораздо худших условиях, чем военнопленные-западники. Бараки у них были отдельными. Кухни - разными. И хоронили их по-разному. Советских — во рвах. Возили их туда на конных повозках и просто скидывали в яму. Когда она заполнялась, рыли следующую. Всего упоминается четыре рва, в каждом из которых погребено от 400 до 600 военнопленных Советского Союза.
Западников хоронили по-другому. Каждого в отдельной могиле, на которой устанавливался небольшой бетонный крест с указанием имени, фамилии и лагерного номера.
Валентину Маркову довелось побывать в 1992 году в государственном архиве Брюсселя, где он переснял фотографии кладбища Stablak Stalag IA с запечатлёнными на них в 1941 году представителями Женевской конвенции. На фото - момент погребения с почестями французов, итальянцев, поляков.
Как проехать?
До интернационального кладбища Stablak Stalag IA, что в районе посёлка Нагорное, добраться можно только на машине.
Двигаться надо из Багратионовска, мимо развалин средневекового замка, по направлению на Долгоруково. На въезде в посёлок Нагорное стоит указатель, через километр от него — ещё один. Не запутаетесь.
Интернациональное кладбище находится на опушке леса, к нему примыкает большое поле.
На момент нашего посещения «чёрных» копателей там не наблюдалось. Только с клёкотом кружили над полем две пары аистов, да дятлы в лесу перестукивались.
Памятник жертвам узников фашизма расположен в центре огороженной площадки. Он установлен примерно в 1990-м году. (Скульптор М.В. Нечаев.)
Захоронения советских военнопленных — справа от памятника, западников — слева.
Французы в 1970-х эксгумировали своих сограждан, погибших в лагере, и перезахоронили на родине. Позже останки некоторых бельгийцев также предали земле в Бельгии. К слову, представители всех стран, чьи военнопленные ушли из жизни в Stablak Stalag IA, побывали после войны на этом месте. Кроме поляков. Которых, по словам Валентина Маркова, не раз официально приглашали.
Так «концентрационные» или «трудовые»?
Удивительно, но нашлись люди, которые после моей публикации «Долгоруково или «Прусский камень» от 29 марта этого года звонили в редакцию «Гражданина» и «поправляли» меня. Мол,
концлагерей на территории нашей области не было. Все имевшиеся (а их, напомню, числилось 58) — исключительно трудовые.
Думаю, лет через тридцать-сорок, продолжая обелять фашизм, их переименуют ещё, возможно, в какие-нибудь «спортивно-развлекательные». Ну хотя бы на том основании, что, например, бельгийцам иногда позволялось играть в футбол, и возле их бараков обнаружили сооружение, которое немцы называли «кинотеатром».
Только тут возникает несколько вопросов. Если «лодырей» сгоняли в лагеря, чтобы они «трудились», то почему тогда они умирали в этих лагерях тысячами? И зачем этих «трудящихся» держали в том же Stablak Stalag IA за тремя рядами ограждений с колючей проволокой и «охраняли» с восьми вышек?
Кстати, термин «концентрационный лагерь», согласно юридическому словарю, означает «место массового заключения гражданского населения либо военнопленных, обычно во внесудебном порядке, с крайне жестокими условиями содержания». Что мы и видим на примере Stablak Stalag IA.