Что случилось, когда молния ударила в самое сердце Трагхайма, куда исчез Ливневый переулок, кому и чем обязаны зеленоградцы и как отправляют в отставку с почётом, читайте в сегодняшней экскурсии
Юлия ЯГНЕШКО
Входя на улицу Соммера со стороны Ленинского проспекта, знайте, что вы ступаете в бывшую слободу Трагхайм, которая ещё сто лет назад считалась северной окраиной города. Дальше простирались выселки-хутора.
Трагхайм (в переводе «выгоревший лес») возник на месте небольшой прусской деревни. Само местечко упоминается в летописях с 1300 года. В XVI веке Трагхайм получил права свободной общины, потом поделился на две самостоятельные части. Каждая из них имела свой герб и выбирала старосту. В 1724 году обе части Трагхайма вошли в состав Кенигсберга.
Одним из самых старых строений была, конечно, Трагхаймская церковь (находилась между домами №13 и 15; тут же было и кладбище). История её постройки такова.
Около 1624 года жители выкупили землю, на которой разваливался старый кирпичный заводик, и начали строить кирху. На это ушло восемь лет, но, видно, настоящих мастеров не нашли, потому что в начале XVIII века постройка стала рушиться. И в 1710-м её перестроили, придав крестообразную форму и возведя башню почти в 32 метра высотой.
Но зданию и дальше не везло. В 1748-м здесь случился пожар, а в 1783-м в кирху угодила молния и она сгорела. После чего её практически заново построили. И, наконец, нашли отличного умельца, чтобы сделать алтарь, - мастера по фамилии Шульц.
Известно, что в начале XIX века пастором в этой лютеранской кирхе был Андреас Вассианский, духовный наставник и биограф Канта. А осенью 1836 года произошло знаменательное событие: в кирхе венчался известный немецкий композитор Рихард Вагнер (см. «Гражданин», 2014, №5).
Церковь сильно пострадала в войну и была разобрана на кирпичи. Говорят, во дворе долго виднелись остатки фундамента и валуны, которые служили для его укрепления. Сейчас и эти следы исчезли.
Очередь из улочек
Кстати, это сейчас здесь только одна улица. В Кёнигсберге же их тут было сразу четыре. Начиная от нынешнего Ленинского проспекта, шли Гогенцоллернштрассе, Якобштрассе, Кессельштрассе и уж только потом - Шёнштрассе.
Улица Гогенцоллернов, конечно, названа в честь европейской королевской династии, откуда вышли и короли Пруссии.
В честь кого назвали крохотную Якобштрасе, - неизвестно. Пишут, что это название возникло в начале XIX века. До этого называлась улица Пляддергассе — Ливневый переулок (после дождей там постоянно стояли лужи).
Кессельштрассе так именовалась с 1874 года. Это стараниями правительственного медицинского советника, доктора Фридриха Христиана Кесселя (1765 — 1844) никому неизвестный посёлок Кранц (Зеленоградск) превратился в «купальное место» или курорт, где имелись купальни с подогретой морской водой.
Полагаем, что Кесселя знал каждый житель Кёнигсберга. Ведь это он создал общество благоустройства, которое почти 70 лет создавало в городе сады и парки, а также устанавливало в них скамейки и т.д.
Революционер, еретик и анархист
Речь идёт о человеке, именем которого назвали последнюю улицу, — о Теодоре Генрихе фон Шёне (1773- 1856).
Родился он под Тильзитом, в семье арендатора сельскохозяйственного имения. Его отец был человеком образованным, закончил Альбертину, а когда пришла пора учиться сыну, обратился к другу юности Иммануилу Канту с тем, чтобы тот взял шефство над 15-летним Теодором и составил для него учебный план.
Юноша поступил на юридический факультет, учился по методике философа и, напитавшись его весьма передовыми идеями, после учёбы уехал в Англию и Шотландию, чтобы посмотреть мир.
После поступил на государственную службу, работал в Белостоке и в Берлине. В 1809 году стал региональным президентом в Гумбиннене (Гусев), где начал вводить прогрессивные реформы, мечтал улучшить сельское хозяйство, промыслы, дороги и школьное дело. Но помешала война с Наполеоном.
Известно, что Шён участвовал в организации народного ополчения для противостояния французской армии. Кстати, был знаком с великим завоевателем. Брокгауз и Ефрон в своей энциклопедии упоминают разговор Шёна с Наполеоном. Встретились они в Гумбиннене. Император интересовался историей Пруссии и обстоятельствами покорения этих земель рыцарями Тевтонского ордена. Потом они поспорили. Наполеон утверждал, что в прошлом эту землю населяли древние славяне, а Шён возражал.
В 1816 году Шёна назначили обер-президентом Западной Пруссии, а в 1824-м - и Восточной тоже. С его именем связаны самые разнообразные культурные начинания. Например, это он просил короля учредить в Кёнигсберге заведение, «в котором могло бы быть объединено всё, что относится к искусству». Тогда построили художественную школу и музей. Напротив них установили обелиск в честь Шёна, оценив его заслуги.
Вступив на трон, Фридрих-Вильгельм IV назначил Шёна государственным министром. Но потом сожалел. Дело в том, что идеи чиновника были слишком революционными. К тому же церковь считала его почти еретиком. И если отношения с церковью короля не волновали, то помыслы Шёна ускорить отмену крепостного права — весьма не нравились. К тому же именно в Пруссии начались разговоры о конституции.
И монарх отправил Шёна в отставку. Правда, с почестями. Шёна возвели в бурграфы Мариенбургские, присвоили звание Почётного гражданина Кёнигсберга и подарили имение Арнау (сегодня Родники). Когда-то эта земля принадлежала Теодору Гиппелю (см. «Гражданин», 2016, №20) и в те времена там бывал будущий писатель Гофман.
В Арнау Шён и умер. Похоронили его в семейном склепе у стен церкви. После Второй мировой войны склеп был разрушен. Только в 1990-х случайно под снесённым сараем обнаружили его купольный свод. Среди останков идентифицировали и останки Теодора фон Шёна.
Сейчас контуры склепа выложены брусчаткой, а в центре стоит гранитный блок с надписью: «Прогрессивному государственному и политическому деятелю, ученику Канта, обер-президенту Восточной Пруссии первой половины XIX века».
(Продолжение следует)