Дуэль

С 25 июня по 9 июля 1807 года три армии – русская, французская и прусская - миролюбиво сосуществовали на прусской земле, ожидая подписания императорами договора, который бы положил конец изнурительной войне. 

С пруссаками, хотя они и являлись союзниками, русские офицеры жили не в ладах, а вот французов, недавних своих врагов, наоборот, уважали и угощали. 

К слову, пруссаки вели себя с русскими надменно. Вдобавок ко всему по своей немецкой привычке старались во всём экономить. Ставили на карту по гульдену, когда русские сыпали кучи золота. Заказывали пиво, когда у русских шампанское лилось рекой. Поэтому высокомерие и прижимистость пруссаков были поводами к насмешкам и издёвкам, за которыми следовали ссоры и дуэли. Чаще других вздорили и дрались с немчурой русские гусарские офицеры. Как только они встречались с прусскими кавалеристами - кончалось непременно поединком. 

Однажды русский гусарский офицер Фёдор Подгоричани за картами поссорился с прусским, по имени Курт Брюне. Пруссак обвинил Фёдора в шулерстве. Дошло до вызова. Курт слыл отличным стрелком, бил ласточек на лету, и не хотел иначе драться, как только на пистолетах.

«Значит, ты непременно хочешь убить меня! - сделал вывод русский офицер. – Что ж, мечи банк, а я поставлю жизнь на карту... Если ты убьёшь карту - можешь убить меня, как медведя, а если карта выиграет, то я убью тебя».

Курт сперва не соглашался, но товарищи его, думая, что это шутка, уговорили принять предложение русского. Брюне стал метать и - дал карту.

«Пойдем в сад - и разделаемся!» - хладнокровно заявил Фёдор. Десятки офицеров обеих армий двинулись толпой за пруссаком, который, улыбаясь, прошёл в большую аллею. Явился туда и Фёдор Подгоричани с охотничьим ружьём, взятым у хозяина трактира. 

«Убить можно и этим. – Невозмутимо молвил он. - Становись в тридцати шагах!»

Пруссак и всё присутствующее офицерство всё ещё полагали, что это только шутка. И Курт Брюне, проигравший жизнь, встал на позицию. Русский прицелился, спустил курок, и… пруссак рухнул мёртвым. Пуля попала ему в самое сердце.

Все застыли от ужаса… «Я не шучу жизнью, - мрачно сказал Фёдор. - Если б я проиграл жизнь, то не принял бы её в подаяние, и заставил бы его убить меня...»

Произнеся это, он покрутил усы, отвернулся и пошёл прочь, затянув свою любимую песню: «Ах, скучно мне на чужой стороне!»

- Шулер!!! – крикнул ему вдогонку один молоденький прусский офицер, видимо, товарищ убитого.  

… Через пять лет после этого случая война с Наполеоном перекинулась на территорию России. Фёдор Подгоричани был уже к тому времени полковником гусарского полка. А 31 октября 1812 года, по военному суду, его разжаловали в рядовые. Почему? Остаётся только догадываться.

На тот момент существовали лишь три причины, по которым к офицеру могли применить такое наказание. Это казнокрадство, либо трусость в бою, либо карточное шулерство. Думается, имело место всё-таки шулерство. 

Но так оно или нет, а известно только, что через две недели, а именно 13 ноября 1812 года, рядовой Фёдор Подгоричани погиб в сражении. 

Оплакивать его было некому. Мать, дворянка, Варвара Шидловская, к тому времени уже покинула бренный мир. Умер и младший брат Фёдора, Михаил. А отец, Иван Михайлович Подгоричани, серб по национальности, состоявший на русской службе, скончался ещё раньше - за тридцать три года до начала Отечественной войны с французами. 

К слову, отец нашего героя, Иван Михайлович Подгоричани, был генерал-поручиком. Прославился мужеством во время Семилетней войны (с Германией), особо отличился при взятии Берлина. «Во все дни стояния под Берлином, - доносил руководству его начальник, - Подгоричани храбростью своей в стычках и весьма добрым приводством не только многих в полон брал, но и поверхность всегда над пруссаками имел, а при взятии столицы весьма отлично в храбрости себя оказал».

Возможно, эта страница биографии отца и сыграла роковую роль в поединке между Фёдором и Куртом. Слишком много Фёдор, будучи ребёнком, наслушался про пруссаков, которых никак не смог воспринимать союзниками. Только врагами… А к врагу и отношение соответствующее…