В воскресенье Ксения с отцом и младшим братом отправились на прогулку. Вчера ей исполнилось 11 лет, и это надо было отметить по-особенному. Нарядные и весёлые они вышли на площадь и увидели большую толпу. Люди слушали радио, лица их были растеряны. Война!
Юлия ЯГНЕШКО
Уже 22 июня немецкие самолёты бомбили Могилёв. Директор городской электростанции, где отец Ксении, Георгий Филиппович Саченко, был главным инженером, заявил:
- Будем создавать партизанский отряд! А пока вы должны обеспечить охрану станции.
Выделил в помощь нескольких электриков, выдал ружья. Но люди не явились. Отец оружие закопал, а папку с чертежами и схемами электростанции спрятал дома в старинном рояле.
Предчувствуя беду, он хотел отправить семью в Москву, к брату. Но уже 23 июня на вокзале висело объявление: «Поезда из Могилёва временно не отправляются».
«Индульгенция» от НКВД
В конце июля фашисты вошли в Могилёв. И вместе с ними – беда. Прямо на улице убили дядю.
Он проходил мимо здания, где разместилось гестапо, когда вдруг его гражданская жена подошла к караульному и сказала: «Это коммунист!» Тот, не раздумывая, полоснул из автомата...
Необъяснимо! Франя, как звали эту женщину, мгновенно съехала из бабушкиного дома. Вскоре её видели в компании гитлеровцев и говорили, что она выдаёт коммунистов. Не забыла и о своих бывших родственниках.
...Тем же вечером пришли трое – немецкий офицер, солдат и переводчик. Родителей дома не было, и они галантно попросили у бабушки, Клавдии Васильевны, обождать. Вежливо попросили закурить. Но вся арийская культура пропала, лишь только появились папа и мама.
Фашист наотмашь ударил отца по лицу и стал избивать, требуя документы по электростанции. Мама упала в обморок... Брат плачет... Бабушка мечется, а Ксения застыла от ужаса...
Родителей увели. Как оказалось, навсегда. Забрав с собой все папины костюмы, мамин шикарный лисий воротник... А назавтра вернулись за крупногабаритным – старинным сундуком и... роялем! Но Клавдия Васильевна предъявила бумагу, выданную НКВД. Где говорилось, что всё это - имущество её ссыльной сестры. Наткнувшись на фразу «как жена белогвардейского офицера», немцы развернулись и ушли.
Люди в полосатых «пижамах»
Рояль с чертежами уцелел, но родителям это не помогло. Очередную передачу у бабушки не приняли:
- Больше не носите! Их вывезли!
Чтобы спасти детей, бабушка отдала их в разные детские дома, но по выходным навещала.
Однажды Ксения дежурила на кухне. Вдруг в коридоре начался крик. На всякий случай повариха втолкнула девочку в большую духовку, где та и просидела несколько часов. Потом узнала, что фашисты приезжали брать у детей кровь для раненых...
Осенью 1942 года бабушку, брата и Ксению всё равно «вычислили» и отправили в Литву, в концлагерь Швянчёнис.
...От поезда людей погнали к стоявшим вдоль дороги домикам. В первом всех обрили наголо, во втором - отобрали личные вещи, а в третьем облили холодной водой, выдали полосатую «пижаму» и отправили в недостроенный дом.
Утром солдаты с собаками, рвавшимися с поводков, собрали всех на плацу. Пока немцы педантично сортировали заключённых по какому-то только им известному принципу, Ксюша заметила, что за редким забором с колючей проволокой находится ещё один лагерь. (Потом узнала, что там содержали военнопленных.) Сбоку от него возвышалась высокая труба, дымившая и днём и ночью...
Так начинался теперь каждый день. Фашисты забирали с плаца то женщин, то мужчин, то пожилых, то детей. И они уже не возвращались...
Немного в стороне всегда стояла молодая женщина с малышкой на руках. Прекрасные длинные волосы девчушки были схвачены в хвост (почему-то её не обрили...) И вот однажды немец стал отбирать ребёнка. Мать с дочерью с плачем вцепились друг в друга, но фашист ловко ухватил девочку за волосы и, намотав их на руку, отшвырнул её метра на три...
Направление в крематорий
Сколько они пробыли в лагере? Ксения Георгиевна не знает. Две недели, а может и месяц... Потом у брата поднялась температура, и немцы, боявшиеся тифа, как огня, поместили бабушку, Ксению и брата в изолятор.
Тут и пригодилось дворянское происхождение Клавдии Васильевны, которая всегда его скрывала, притворяясь простой учительницей музыки. Она по-немецки спросила врача о состоянии внука. Тот внимательно посмотрел на неё и произнёс:
- Хотите, я отправлю вас отсюда?
Бабушка кивнула. Врач написал справку, где было сказано, что у всех Саченко тиф, и что их уничтожили в крематории. Дал жёлтые «аусвайсы» – для неё и Ксении, и их забрала подвода, в которой уже сидели несколько измученных человек в одежде не со своего плеча...
В деревне, куда их привезли, говорили по-польски.
- Zbyt wielu ludzi... Babcia z wnukiem pojdzie na moim domu... А dziewczynкa idzie do domu siostr... (Вас слишком много... Бабушка с внуком пойдут в мой дом... А девочка – к сёстрам... - прим. авт.)
Сёстры Ванда и Стася приняли хорошо - тут же разложили на земляном полу одеяло и раскроили для русской девочки пальтишко. Ксюша стала помогать им по хозяйству и присматривать за ребёнком.
Весной 1943-го Клавдию Васильевну с детьми переселили подальше в лес. Немцы туда не ездили. Когда-то, рассказывали местные, была тут большая «лапанка» (облава – прим. авт.). Фашисты забирали скот, а молодёжь угоняли в Германию. Тогда люди вооружились, кто чем мог, и стали охранять свои поселения. Не партизанили, поездов не подрывали, но и немцев больше к себе не пускали.
Теперь Ксения жила в доме Ивана Антоновича Шедунца. Снова стирала, полола, копала, следила за курами. Но и здесь не обижали. А когда фашисты потребовали перерегистрировать работницу, что могло закончиться и отсылкой в Германию, хозяин выкупил её у коменданта за несколько корзин с яйцами, колбасами и салом.
Пути-дороги
Однажды ночью разбудили: «Скорее!» Все побежали в хозяйскую комнату, из окна которой было видно, как над соседним селом Подбродье поднимается зарево.
- Это русские идут! - радовался хозяин. - К утру возьмут Подбродье!
Действительно, на следующий день по улице зашагали советские солдаты. Ксюша, чистившая картошку, так и побежала к шоссе – в левой руке картофелина, а в правой нож. Налетела на одного, обхватила руками. Слёзы льются...
Как только Могилёв освободили, тронулись в путь. Иван Антонович напоследок вручил клетку с курочкой и петушком – чтобы было с чего начинать новую жизнь на старом месте.
В Могилёве Клавдия Васильевна устроилась в школу, секретарём. Жилья не было, и директор разрешила жить в подвале. Положили на земляной пол доски, постелили что было – вот и всё новоселье.
Окончив семилетку, Ксения перешла в вечернюю школу. Работала в горкоме партии, в отделе учёта. Десятками оформляла карточки погибших... А летом 1950-го оказалась в Калининграде, приехав сюда вслед за женихом.
Сразу же отправилась в педагогический институт, но приём был уже окончен. Упросила сдать экзамены экстерном - за два дня. Литературу и русский с немецким - без проблем, а вот география чуть не подвела. Преподаватель попросил найти на карте Германию, а она растерялась. «Вы же живёте в Калининграде...» Откуда знать ему, что калининградкой она стала буквально вчера?
Педагог-отличница
Училась заочно, работала – сначала инспектором по кадрам на горпищекомбинате, а затем секретарём приёмной в горисполкоме и гороно. На последних курсах уже преподавала русский язык и литературу в школе №21 на Бассейной.
После института работала в 5-й школе, а потом, 12 лет, - в вечерней на Литовском валу. «Ездила с двумя пересадками, - вспоминает Ксения Георгиевна. - В обеих руках сумки с книгами, да с тетрадками, а подмышкой – дочка. Наташу отдавала завхозу, что жила при школе. Пока она дочь нянчит, я экзамены принимаю...»
С 1965 года Ксения Георгиевна Мишакова стала литератором в школе №12. Школа была из лучших - первой стала работать с профориентацией, практиковала кабинетную систему, классы были радиофицированы, везде – и телевизоры, и киноаппаратура. Желающих учиться здесь было предостаточно - школа принимала и по 1200 учеников. Работала в три смены. И несколько раз получала переходящее Красное Знамя.
Педагогическая карьера Ксении Георгиевны сложилась удачно, она стала завучем, а в 1975 году получила звание «Отличник народного просвещения». Сегодня в трёх школах города работают завучами четыре её ученицы. Её бывшие ученики до сих пор навещают свою учительницу. Вот недавно приезжал из Минска Валера Токарев, офицер, выпускник 1973 года – самого дружного и крепкого её выпуска...
А с 12-й школой она и до сих пор связана «корнями». Сначала отвела туда в первый класс дочь, потом внука, а в этом году первый школьный звонок прозвенит там и для её правнука!