Американские самолёты-разведчики спокойно подлетели к аэродрому Сан-Хулиан и уже приготовили аппараты к фотосъёмке.
Но на этот раз их ждал сюрприз: кубинские зенитчики открыли огонь по нарушителям воздушного пространства острова...
Юлия ЯГНЕШКО
«Я потомственный военный, - говорит Георгий Филиппович Цуркан. - Отец служил артиллеристом. В 1939 году из Киева, где я родился, его перевели на новое место службы — в Янов, это городок на Западной Украине, а весной 1941-го - в Краснодар.
Конечно, одно из ярких впечатлений детства — война. Мне было 6 лет, когда она началась, и первый день я не запомнил. Зато помню, как фашисты бомбили Краснодар. Мы жили рядом с военно-медицинской академией. Там развернули госпиталь, а когда начались бомбёжки, на крыше установили счетверённые пулемёты. Немцы летали невысоко, всего на 2,5-3 тысячах метров, но вряд ли они могли в них попасть...
Правда, однажды на площадь привезли сбитый немецкий самолёт, и все ходили на него смотреть. Крылья переломаны, фюзеляж с чёрно-белыми крестами покорёжен...»
Летом 1942-го часть, где служил отец, отправили на защиту Сталинграда. Семьи военных загрузили в этот же эшелон. Хотели переправить за Волгу.
«Я и сейчас помню названия станций — Сальск, Котельниково, Чапурники, - говорит Георгий Филиппович. - На каждой довелось к земле припасть: как эшелон на станцию, сразу бомбят, а мы прячемся под вагонами».
До Сталинграда не доехали - немцы перерезали дорогу. Военных отправили маршем дальше, а семьи обратно.
Теперь уже машинист состав с людьми на станцию не заводил. Высаживал в поле, сам загружался необходимым и возвращался за пассажирами.
«Однажды сидели мы на насыпи, ждали паровоз. И тут два немецких самолёта! Как шуранули из пулемётов... Мама скинула меня под откос и сама за мной, а кто не успел — погибли...»
Что же касается отца, Филиппа Сергеевича, то он до победного оборонял Сталинград, потом воевал на Южном фронте, был ранен, но с фронта вернулся.
Ценный подарок
В глухой деревне на берегу реки Ишим под Тюменью, куда привезли Георгия с мамой, их поселили в доме кузнеца, деда Якова. Для местных староверов эвакуированные, которых тут звали не иначе как ленинградцами, так и остались чужаками. Кроме Александры Ивановны с сыном.
«Родители мамы тоже были старообрядцами, - говорит Георгий Филиппович. - И она как-то перекрестилась двумя перстами. Так и стала им своей. Жили мы неплохо. Мама работала фининспектором, налоги собирала. Мы не голодали. Картошка и рыба были, весной купили корову. Только хлеба не видели».
В одном чемодане мама нашла отцовское ружьё с патронами.
- Господи, зачем он это положил?..- рассердилась. - Столько нужного выбросила, а железку довезла!
Дед Яков велел ружьё отдать одному мужику. И денег не брать. Мама так и сделала.
Мужик оказался охотником-промысловиком и через две недели приволок... пол туши лося! Её подвесили за ногу в коридоре, отрубали по куску и ели всю зиму.
Болтовня погубила
Летом 1944 года мама увезла Георгия к своим родным - в только что освобождённую Балту под Одессой.
«Румыны их не притесняли, но беда всё же случилась, - рассказывает Георгий Филиппович. - Как война началась, мужиков призвали, но до передовой не довели. И они вернулись по домам. А когда стали подходить наши войска, призадумались — что делать? Создали партизанский отряд, выбрали командира и комиссара, составили список.
Назло властям подожгли пару стогов сена. Диверсия! И тут один начал выступать, чуть ли не в лицо румынам: «Наши придут, и мы всех вас прикончим!» Его схватили, узнали про отряд и всех по списку расстреляли...»
В разведполк
Закончив школу, где, кстати, Георгий учился вместе с будущим космонавтом №17 Шониным (который в октябре 1969 года был командиром космического корабля «Союз-6»), юноша поступил в военно-морское авиационное училище в Николаеве.
И в 1956 году новоиспечённый штурман ВВС, лейтенант Цуркан прибыл к первому месту службы — в калининградский Чкаловск.
«Мы приехали в конце декабря, - вспоминает лётчик. - Уже был вечер. На трамвайчике доехали от вокзала до площади. Вагон шатался, вокруг темень, кое-где только огоньки. Потом добрались до штаба авиации, который располагался тогда в здании областной детской больницы на Донского. А оттуда на машинах нас отвезли в Чкаловск».
Первый самолёт — Ил-28 Р. «Р» - значит, разведчик. Повезло! В разведполку летали больше - три дня в неделю. И вели воздушное наблюдение за иностранными военными кораблями, которые снимали данные советских локаторов, слушали переговоры и т.д. Летали до немецкого Пенемюнде, потом разворачивались и над морем долетали почти до Финского залива.
Человеческий фактор
«80% сложностей в воздухе создаёт сам экипаж, - уверен подполковник в отставке Цуркан. - И не только в воздухе... Вот история. Полк осваивал новый Ту-22. У одного самолёта отказали по очереди оба двигателя. Экипаж выпрыгнул. К ребятам сразу направилось польское рыболовное судёнышко. Стрелка-радиста и командира вытащили, а штурмана не нашли. Обнаружили его спасательную лодку, которая прилагается к парашюту. В ней шлем. Значит, был жив, раз снял его?
Через две недели тело прибило к берегу. Наверно, поляков он не заметил, решил, что берег близко и он, спортсмен с разрядом по плаванию, доберётся вплавь. И не дотянул...
А со мной был случай в 1970-м. Забрали из Оренбурга самолёты из ремонта, идём обратно на 10 тысячах метров. В наушниках затрещало. Значит, впереди грозовой фронт. Если идти на запасной аэродром, то просидим там выходные. А так домой хотелось...
Запросили разрешение подняться выше. Разрешили. Набрали уже максимальную высоту, 12300 метров, а грозу проскочить не можем. Снова газ и полегоньку вверх. 13200. Самолёт качает, он дрожит весь... Еле перевалили по самым верхушкам. Потом инженер сказал, что барограф отметил высоту в 13400 метров... Могли сорваться. Зачем рисковали?»
Был приказ ему: «На Кубу!»
Весной 1962 года в Храброво начали формировать минно-торпедный полк. Капитана Цуркана назначили штурманом отряда. А полк готовили для помощи кубинским товарищам. Разворачивался Карибский кризис.
«Нас готовили на аэродроме Дунаевка по 5 лётных дней в неделю, - вспоминает Георгий Филиппович. - Это много. В середине сентября посадили на пассажирский теплоход «Эстония» и вперёд. По гражданке, туристами. А две эскадрильи и техсостав перевозили в трюмах вместе с самолётами. Узнав, что русских на Кубе под 60 тысяч, американцы тогда за головы схватились».
На аэродроме Сан-Хулиан техники собирали самолёты, а экипажи проводили их облёты. Дважды в день прилетали американские разведчики. Шли низко, метрах на 50 всего. И однажды кубинцам дали добро стрелять по ним...
«Они и дали из зениток... Снаряды у них самоликвидаторы, взрываются без контакта. А высота небольшая. Траектория стрельбы — практически по земле! Мы кто куда бежали...»
27 октября на Кубе сбили американский У-2. И президент Кеннеди решил атаковать остров, бомбить советские базы...
«Мы смотрели фильм, - вспоминает Георгий Филиппович. - Вдруг включился свет, и комендант приказал: «Лётному составу собраться в классе предварительной подготовки! Инженерному явиться на аэродром!»
Следом за лётчиками в класс зашёл замначальника штаба:
- Ребята, в 30-35 километрах высадился американский десант. Сейчас получите документы. Будьте готовы.
«И стали мы ждать. Собрали только 6 самолётов. У каждого по пистолету и по 16 патронов. Кубинские пацанята, которым, может, по 15-16 лет всего было, со своими малокалиберными зенитными установками - не помощники...»
Но мир отступил от губительной грани. И в декабре капитан Цуркан уже вернулся домой.
Ил-28 — лучший друг
Георгий Филиппович летал на разных самолётах, но лучшим считает всё же Ил-28.
«Надёжный, он прощал лётчику многое, - говорит он. - Допустим, пилот потерял сознание. Машина тогда теряет скорость, падает. При этом Ил-28 начинает дрожать, будто приводит его в чувство. Потом не камнем вниз, а сваливается на крыло, скорость нарастает и он сам лезет вверх. И так несколько раз, правда, всё ближе к земле... Но даёт же несколько шансов!»
Именно на нём Цуркан совершил свой самый дальний полёт — до Владивостока, когда полки обменялись лётчиками, чтобы познакомить их с возможным театром военных действий.
«Мы садились на дозаправку 6 раз. Тогда я и понял, какая всё-таки у нас страна большая!»
С лётной работы Георгий Филиппович в 1976 году ушёл в штаб флота, служил старшим офицером отдела боевой подготовки лётной секции. Вместе с женой Екатериной Павловной вырастил сыновей - Андрея и Сергея. Оба они захотели быть подводниками, стали капитанами 2 ранга. И теперь уже за столом поднимали тост за то, чтобы количество погружений равнялось количеству подъёмов!