Когда Курта Бентке, сына кёнигсбергского чистильщика лат, в 1401 году отправили в далёкую датскую провинцию Шонен, где Альтштадт имел свою витту (поселение рыбаков во время лова сельди), он и не мог себе представить, как резко изменится его жизнь
Галина ЛОГАЧЁВА
Шестнадцатилетнему пареньку нравилось здесь всё: и бескрайнее море, пахнущее водорослями и рыбой, и рыбаки в огромных сапогах с отворотами. Особенно когда они приходили с промысла и стояли, счастливые, в лодках, доверху наполненных сельдью. И мастерская, где чинились снасти и повреждённые суда…
Нравился даже сам песок, чистый и мелкий, на котором сушили сети, и к которым тогда слетались во множестве чайки и другие морские птицы, желая выудить запутавшихся в ячейках и тине рачков, мальков и иную живность.
Но особенно любил Курт рассказы бывалых моряков про пиратов, держащих в страхе все ганзейские корабли в Балтийском и Северном морях.
Вечерами, когда была уложена в бочки пересыпанная солью и специями добытая за день сельдь, к бурлящей в котле рыбе у костра собирались уставшие за день обитатели посёлка. Тогда кто-нибудь обязательно начинал рассказывать про очередное нападение пиратов. Рассказчика много раз перебивали, чтобы вставить какую-либо подробность, новый штрих… И вот так, под рёв волн, накатывающих на берег и растворяющихся в пене и брызгах, и рождались легенды. Смысл их был один: пираты забирают у тех, у кого всего слишком много, и раздают тем, у кого слишком мало.
- Бежим, подслушаем, что скажет приплывший к нам сегодня ганзейский купец нашему управляющему и священнику, - шепнул однажды Курту подросток по имени Ганс, тоже, кстати, родом из Кёнигсберга. Его отдали сюда родители, когда поняли, что не в силах прокормить большую семью. (К слову, в тот год управляющим витты был член альтштадтского муниципалитета Конрад Маршайде.)
Пробравшись тайком в деревянную кирху и затаившись на полу, мальчики услышали вот что:
- Наши морские пути опять блокированы, - приглушённым тоном начал ганзейский купец. – Торговля снова приходит в упадок. Вроде бы мы и выбили пиратов с помощью Тевтонского ордена с Готланда (остров в Балтийском море, с севера от него Швеция, с юга Латвия, - авт.). Нанесли им сокрушительный удар. Однако некоторые уцелели. Часть «виталийских братьев», обогнув северную оконечность Дании, обосновались в Северном море на Восточных Фризских островах. Прямо у берегов Германии...
- А что же местные жители? Фризы? – Спросил управляющий кёнигсбергской виттой Конрад Маршайде.
- Дают им кров и сведения о ганзейских караванах. Взамен получают часть награбленного. А это наши товары!!! Только за последние два месяца пираты разграбили и затопили 16 торговых судов!!!
- Стало быть, народ на стороне пиратов. – Молвил молчавший до тех пор священник. – Это большая опасность для торговли, для церкви, для немецких городов.
- На стороне пиратов только фризы, местное население островов. – Поправил священника Конрад Маршайде. - Они всегда занимались морским разбоем, у них это считается почётным мужским занятием.
- О, да! Пиратство у них в чести! – Закивал головой ганзейский торговец. – Вместе с «виталийцами» пиратствует и сын фризского графа, Конрада Ольденбургского. А местный князь, Кено тен Брок, не погнушался даже выдать свою дочь за предводителя бандитской шайки, Клауса Штертебекера!
После этих слов мальчики переглянулись. Клаус Штертебекер был невероятно популярным в среде рыбаков. За то, что делил добычу поровну между всей командой, сам получал столько же, сколько обычный матрос. За то, что пленных хорошо кормил и освобождал при первой возможности. А главное - за то, что щедро одаривал бедных и жертвовал церквям. Ещё говорили, что если торговый корабль, на который он напал, не оказывал сопротивления, то его владельцу он оставлял восьмую часть груза. «Друзья Бога и враги всего мира!» - вот такой у него был замечательный девиз. Курт и Ганс мечтали когда-нибудь встретиться со знаменитым пиратом и во всём походить на него.
- Особенно страдают от нападений Штертебекера бременские и гамбургские купцы. - Вздохнул после паузы купец. – Поэтому всю эту зиму в Гамбурге строили флот для разгрома Штертебекера. Самым мощным и лучше других вооружённым считается корабль «Бодливая корова», построенный Симоном Ван Утрехтом...
… Помолчали. Священник поправил горящую в факеле тряпку, пропитанную маслом. Купец поморщился: в разные стороны полетели искры, грозя прожечь его бархатный камзол, отороченный русскими соболями. Отодвинувшись от огня, он продолжил:
– Завтра бочки с сельдью погрузят на мой корабль и я отправлюсь в родной Гамбург. Мне нужны будут матросы, поскольку и мои когги (ганзейские военные суда) станут участвовать в сражении со Штертебекером. Я могу набрать здесь людей?
- Наверно, да. – Подумав, ответил управляющий.
… Ночью мальчишки не спали. Они давно мечтали стать пиратами, попасть к Штертебекеру. И вот сейчас, кажется, эта мечта могла сбыться. Надо только пробраться на ганзейский корабль и уйти с ним в море. А уж там, в море, они обязательно встретятся со Штертебекером.
Ближе к рассвету Курт и Ганс спрятались на судне за бочками с сельдью. Матросы отдали концы и… корабль отчалил. Мальчишек обнаружили к вечеру, когда от берега было далеко. Купец махнул рукой: пусть ходят юнгами!
Через несколько дней пути всматривающийся в морскую даль вахтенный матрос закричал: «Корабль! Пиратский! По левому борту!»
«Подзорную трубу! - Распорядился капитан. – О, Пресвятая Дева! На флаге Красный Чёрт! Штертебекер!»
(Продолжение следует)
Иллюстрация Екатерины Стийчук