Девочки готовились подавать обед для командования дивизии, но вместо полковников в столовую ввалились пропитанные пылью и потом разведчики. Усталые, они уселись за стол, бросив на пол автоматы. «По приказу комдива», - крикнул старший. «Наверно только из-за линии фронта, - подумала Анна, разглядывая из кухни солдат. - Интересно, что они такого совершили, что командир решил их угостить?»
Юлия ЯГНЕШКО
Родилась Анечка Ляпинцева в феврале 1923 года в деревне Таскаиха Калининской области. Отец её, Дмитрий Андреевич, был секретарём районного земельного отдела, а потом возглавил колхоз. А мама рано умерла... Девочка ещё и в школу не ходила. Папа снова женился, и хоть мачеха не обижала, без мамы жилось несладко.
Так уж получилось, что Аня смогла закончить только начальную школу, а потом пошла работать в колхоз. Девчушка вместе со взрослыми шла то на посевную, то на сенокос, то лён жать, то картошку убирать.
Жили, может, и небогато, но зато спокойно. И вдруг грянула война... Уже в октябре 1941-го фашисты стояли всего в 150 километрах от Таскаихи. Но до деревни советская армия их всё же не допустила. И если оккупации избежать удалось, то горя хлебнули вместе со всей страной. Вскоре пришло извещение, что старший брат, который служил на флоте в Кронштадте, пропал без вести...
В геройской дивизии
Как только немцев выбили из Калининской области, военкоматы принялись призывать девушек на фронт. Женщины в СССР военнообязанными не были, но их помощь очень была нужна во вспомогательных войсках и тыловых частях. В ноябре 1943 года Аня тоже получила повестку и стала одной из полумиллиона мобилизованных девчат.
«Нас повезли в Москву, - вспоминает Анна Дмитриевна. - Там с Белорусского вокзала отправили уже на 3-й Белорусский фронт. Прибыли мы в деревню Бубны под Минском и там я попала в запасной полк. Нас научили стрелять, мы прошли военно-строевую подготовку. А потом я закончила курсы связисток. И в мае 1944-го меня распределили во вторую роту пулемётного батальона 35-го гвардейского артполка 1-й гвардейской Пролетарской Московской стрелковой дивизии. Той самой, что уже летом форсировала реку Березину, что освобождала Минск. После этой операции нашей дивизии присвоили название Московско-Минской».
В артиллерийском полку было всего четыре девушки. Анну назначили телефонисткой на наблюдательный пункт и она передавала батареям приказы об обстреле противника.
Но вскоре Ляпинцеву отправили на медицинские курсы. И она попала в госпиталь, работала санитаркой. Перевязывала, ухаживала, просто жалела наших таких молоденьких солдатиков, вчерашних школьников, которые угодили в жерло этой ужасной войны...
«Немцы нас часто обстреливали, - говорит Анна Дмитриевна. - Страшно, конечно. Кругом бомбы рвутся... А нам иногда даже спрятаться некуда...»
За что благодарил Сталин
Но в госпитале Анна была недолго. В дивизии понадобились работники в столовую и она пошла. Зачислили в офицерскую столовую, кормила Аня всё дивизионное начальство - комдива гвардии полковника Толстикова, начальника штаба гвардии полковника Сенякина и комиссара Акимова.
Отбив у противника Минск, дивизия прошла всю Белоруссию и встала у границ Восточной Пруссии. А в октябре 1944-го наши войска ворвались на германскую территорию!
«Вот тогда мама и получила первую именную благодарность от Верховного Главнокомандующего Иосифа Сталина, - рассказывает дочь Татьяна, бережно собирая документ, протёршийся на сгибах и распавшийся на кусочки. - А всего их у неё было три. Ещё есть за штурм Кёнигсберга и взятие Пиллау».
Показывает Татьяна Сергеевна и маленькую книжечку красноармейца, где расписана вся военная жизнь гвардии рядовой Ляпинцевой: когда её призвали в армию и когда она дала военную присягу, какие имеет награды и что из обмундирования получила - шапку-ушанку, гимнастёрку, шаровары, ботинки и чулки.
Не записано только самое главное - что пришлось пережить 22-летней девушке во время штурма Кёнигсберга.
... Дивизия наступала с юга в составе 11-й гвардейской армии под командованием генерала Галицкого. С боями продвигались к центру города и к исходу вторых суток штурма, к вечеру 7 апреля 1945 года, подразделения сумели занять уже довольно обширную территорию крепости. Впереди лежала железнодорожная станция и главный вокзал города (будущий Южный вокзал).
Немцы бились здесь отчаянно. Засев в близлежащих домах, они вели прицельный шквальный огонь по нашей пехоте, не давая поднять головы. Уже сутки к ним не могла пробиться полевая кухня. И тогда Анна с подругой Машей решились отнести бойцам обед.
«Мы набрали полные бидоны и судки и пошли на передовую, - вспоминает Анна Дмитриевна. - Какое там пошли! И бежали и ползли, пробираясь то под вагонами на сортировочной станции, то прямо через открытые тамбуры. Вокруг всё взрывалось и горело, визжали пули и осколки, ухали бомбы и грохотали снаряды. Иногда совсем ничего мы не видели из-за дыма. Сколько ещё бежать было мы не знали и вдруг взрыв! Маша упала. Осколком её ранило в ногу, в бедро. Смертельно... Так страшно... Я тогда не сразу поняла, что и мне по правому плечу полоснул осколок, что я сама контужена».
И перина сгорела
Заняв Кёнигсберг, дивизия двинулась на Пиллау. В этом небольшом приморском городке и окончилась для Анны война. После дивизия осталась в Кёнигсберге. Вместе с нею и Анна, которая работала поваром в гарнизонном лазарете. Не бросила дивизию и когда демобилизовалась в 1946 году — перешла в столовую её Дома офицера.
Сначала с подругами жила во времянке на Дзержинского. Потом там случился пожар. И всё её нехитрое добро, из которого главной ценностью была перина, которую она прикупила по случаю на базаре у одной немки, сгорело... Хорошо хоть, после этого девушек, наконец, переселили в комнату в нормальном, каменном доме.
Летом 1948 года другая неприятность — Анна тяжело заболела, даже попала в инфекционную больницу. Но новое несчастье неожиданно обернулось большой жизненной удачей: в больнице она познакомилась со своим будущим мужем, Серёжей Ионовым. Он был родом из Владимирской области, а в Калининград приехал работать мастером на судостроительный завод по комсомольскому призыву. Оказалось, тоже был на фронте, участвовал в битве за Москву.
Вскоре молодые сыграли свадьбу, а в 1949-м родилась старшая дочь Нина. В 1954-м вторая — Таня.
Анна продолжала работать поваром - в Доме ребёнка, а потом в детском садике, куда определили старшую дочь. А когда девочки немного подросли, в 1959 году оставила поварское дело и ушла работать к мужу на завод. Стала комплектовщицей 53-го цеха, готовила корпусные детали для сборки военных кораблей - приварыши, стаканы и др.
Медали не ценили
Немало у Анны Дмитриевны почётных званий, которые она заслужила - Ударник коммунистического труда, Победитель социалистического соревнования, участница штурма Кёнигсберга и Ветеран труда.
Она награждена орденом Отечественной войны, медалями «За боевые заслуги», «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией». Но, к сожалению, на парадном пиджаке сохранились только две боевые медали.
«Знаете, раньше ведь к наградам так серьёзно не относились, - объясняет дочь Анны Дмитриевны. - Родители давали в детстве нам с ними играть. И мы даже не представляли их ценности и не знали, за что они их получили. И вот однажды к маме пришёл знакомый. Попросил пару наград, чтобы более представительно выглядеть на какой-то встрече. Она и отдала. Так две медали и пропали. Да и сам День Победы мы так пышно не праздновали, как сегодня. Только в самом тесном кругу. Правда, на заводе у родителей с начала 1960-х фронтовики стали на 9 Мая устраивать пикники. Вот фотография с одного такого. Вот мама. А это наш сосед Данилов, кавалер нескольких орденов, что приравнивалось к Герою Советского Союза».
В апреле этого года, в годовщину штурма Кёнигсберга, глава города и председатель горсовета депутатов вручили Анне Дмитриевне Ионовой ещё одну награду — медаль «За заслуги перед городом Калининградом». С большой благодарностью от всех нас!