Сегодня посёлок Тишино (он примерно в 20 километрах от Калининграда в сторону Правдинска) - тихий и даже немного сонный. И трудно представить, что здесь чуть более сотни лет назад разворачивались трагические события
Розовым солнечным утром 29 августа 1914 года жители прифронтового Абшвангена (Abschwangen, - нем.) высыпали из своих домов, чтобы подивиться на плывущий над посёлком немецкий дирижабль, отмечающий позиции русских подразделений. (В то время русская императорская армия стояла практически под Кёнигсбергом). Проводив его приветливым взглядом, крестьяне начали было расходиться, чтобы выпить по своему заведённому порядку кофе, как со стороны дороги послышались выстрелы.
 |
| Кирха в Тишино (бывший Абшванген). |
Далее события развивались так стремительно, что селяне поняли только одно: через их деревню ехал автомобиль в сторону Кёнигсберга с тремя русскими военными высоких чинов, который обстреляли из-за изгороди неизвестные. Офицеры отстреливались от напавших из револьверов, один из них был убит и выпал из машины («особо осведомлённые» обыватели признали в нём Олега Романова, сына Великого князя Константина Константиновича). Двое других русских получили серьёзные ранения.
 |
| Вид кирхи изнутри |
Последствия этой атаки сказались незамедлительно.
Убили и увековечили
О происшествии мгновенно доложили командиру кавалергардского Её Величества полка генерал-майору Александру Николаевичу Долгорукову, который приказал своим эскадронам оцепить Abschwangen. Выяснилось, что в автомобиле находились корнет Голынский (он-то и был убит), полковой писарь Смолин (ранен зарядом дроби в ногу) и за рулём - ефрейтор Куприянов (получил в руку четыре пули и заряд дроби в ухо).
Долгоруков поручил второму эскадрону, где служил Голынский, вывести из деревни всех жителей.
В посёлке офицеры повесили объявление на немецком языке, где объяснялось, с чем связаны такие действия. Кроме того, к крестьянам обратился лично генерал-майор Долгоруков. Он рассказал, как немецкие солдаты поступают с обывателями на захваченных ими территориях, если те убивают их офицеров: расстреливают всё мужское население без разбора и сжигают деревни.
Кстати, в первые минуты после получения сообщения о нападении он так и хотел поступить, но при виде плачущих и запуганных женщин и детей смягчился. Старосте Абшвангена, который уверял, что стреляли не местные, а три немецких разведчика-кавалериста, Долгоруков не поверил.
Приказал обыскать только мужчин на предмет оружия. У кого находили, того расстреливали, а дом его сжигали.
К слову, в немецких и русских источниках число погибших в ходе этой зачистки разнится. Немцы упоминают о 61 человеке, в том числе о 30 беженцах (о них — далее) и о семье с детьми, которая хоронилась в доме и задохнулась в дыму.
В рапорте же кавалергардского полка говорится о 47 расстрелянных обывателях от 17 до 45 лет, у которых нашли оружие, и ещё о 84 сожжённых домах.
Но как бы там ни было, а возле кирхи Абшвангена похоронили двух русских офицеров и 47 жителей деревни. И ровно через 9 лет после этого события, 29 августа 1925 года, там же открыли памятник павшим в Первую мировую войну.
Милосердный герой
Об Александре Николаевиче Долгорукове, проявившем гуманизм к абшвангенцам, надо рассказать особо.
Он родился в Санкт-Петербурге, в семье гофмейстера Высочайшего двора Николая Алексеевича Долгорукова и княжны Ольги Александровны Львовой. К моменту вступления на землю Восточной Пруссии имел за плечами опыт командования казачьим полком в русско-японской войне. Слыл доблестным офицером, был награждён пятью орденами, в том числе орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». После ранения в Ляоянском бою в грудь навылет и контузии, лечился и снова встал в строй.
А ещё ранее служил в посольстве Константинополя, поскольку закончил курс восточных языков при Азиатском департаменте МИДа, где изучил турецкий, персидский и арабский языки.
Первый бой в Восточной Пруссии полк генерал-майора Александра Долгорукова принял 6 августа 1914 года у деревни Каушен (ныне это посёлок Междуречье Гусевского городского округа, - авт.). Кавалергарды пошли в конную атаку и были встречены мощным огнём немецкой артиллерии. Не привыкшие к разрывам испуганные кони перестали подчиняться всадникам. И тогда 42-летний генерал-майор князь Александр Николаевич Долгоруков скомандовал всем спешиться и атаковать врага в пешем строю, с карабинами и примкнутыми к ним штыками. Сам впереди цепей с обнажённой шашкой повёл бойцов вперёд.
Под плотным огнём кавалергарды всё же сумели добраться до противника, сразились с ним и обратили его в бегство. При этом полк потерял убитыми и ранеными более половины своих офицеров. Общие потери составили около 380 человек. Немцы потеряли 1200 бойцов.
После Октябрьской революции 1917 года Александр Долгоруков активно участвовал в Белом движении. Эмигрировал во Францию в 1921 году. Его дочь Мария, кандидат экономических наук Брюссельского университета, прожила 91 год, похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. А вот сын его, Николай, корнет кавалергардского полка, был расстрелян большевиками в 1918-м.
Сам Александр Долгоруков, имеющий 11 царских наград, в том числе золотое оружие за храбрость, 9 орденов за боевые заслуги, нашёл своё последнее пристанище в Марокко. Он и его супруга похоронены на христианском кладбище в Рабате. Распоряжением Правительства РФ за их могилами закреплён статус «имеющих для Российской Федерации историко-мемориальное значение».
«Осиновый куст»
Но вернёмся к истории Абшвангена. Люди селились в этих местах со стародавних времён.
Прусские крестьяне называли деревню «осиновым кустом», очевидно из-за растущих поблизости осинников. Кстати, у них существовало поверье: если в изгородь вплести осиновые ветки, то через такой заслон не проникнет ведьма и не сможет доить и портить коз и коров.
В 1365 году в прусский посёлок привёл немецких переселенцев комтур Бранденбурга (сейчас это Ушаково) Куно фон Хаттенштейн. И буквально через пару лет здесь построили кирху, которая относилась к августинскому монастырю во имя Святой Троицы.
Жизнь потекла размеренно и спокойно. Люди женились, рожали детей, умирали… И так поколение за поколением, пока в 1914 году на эти земли не пришла война.
В середине лета 1914 года через Абшванген потянулись беженцы в сторону Кёнигсберга, надеясь найти там способ переправиться в Германию и тем самым спастись от наступающих подразделений русской армии.
Наконец, 25 августа покинули свои жилища и жители Абшвангена. Однако уже на следующий день они вернулись, поскольку выяснилось: дорога на Кёнигсберг перекрыта. И удивились: в их домах уже расположились беженцы из восточных населённых пунктов. А 27 августа в Абшвангене появились казаки. После них через деревню в западном направлении в течение нескольких часов шли русские пехотинцы, кавалеристы и артиллеристы.
Как было написано выше, автомобиль с тремя русскими офицерами проезжал через посёлок 29 августа.
Некому перезахоранивать
Что же касается Второй мировой войны, то значительного урона посёлку Abschwangen она не нанесла. Сохранились и кирха, и кладбище при ней, и памятник. Уничтожать это стали позже. Башню и ризницу церкви разобрали в советские годы, тогда же снесли и памятник. Но в 2007 году кирхе присвоили статус объекта культурного наследия регионального значения, а ещё через три года её передали в собственность русской православной церкви.
Переименовали же поселение в Тишино именно потому, что в 1946 году сюда приехали переселенцы из Тишино Рязанской области.
Небольшое кладбище возле кирхи ещё существует. Но оно какое-то странное. Каждая могилка обнесена простой металлической оградой, и сами памятнички обычные, советских времён, а вот гробницы... — немецкие. Несомненно, здесь похоронены те самые переселенцы из Тишино, что в числе первых приехали поднимать ещё не остывшую от боёв землю Восточной Пруссии. С трудом, но всё же просматриваются лишь немногие имена. Например, Сметанина Ирина Фёдоровна 1894-1970 гг., Васина Анна Владимировна 1888-1961.
«Немецких могил здесь нет, - говорит мне спешащая куда-то женщина-активистка с бумагами в руках и с круглым значком на груди: «18 марта — выборы Президента РФ». - Да и наших тоже единицы — многих родственники перезахоронили на новое кладбище. Остались тут только те, у которых все родные умерли и некому переносить останки в другое место. Что касается кирхи, то лет десять назад приезжали к нам начальники из Калининграда, осматривали её и обещали восстановить, да так и забыли свои слова».
Сегодня памятник архитектуры в бедственном состоянии. Остались от него только стены. Внутри растут трава и кусты, под ногами хрустят раздавленная черепица и кирпичи. К восточной части церкви не подойти — территорию, примыкающую к ней, огородил, приплюсовав к своей, местный житель и вплотную к стене прилепил ещё уродливый сарай.
Где находился памятник офицерам русской императорской армии и гражданским — не понять. О том, что за участком кладбища когда-то ухаживали, напоминают только, наверное, нарциссы, которые начали сейчас пробиваться из-под холодной ещё земли...